Вспомнилась мне одна примечательная история. Не исключено, что кто-то ещё её припомнит.
Дело было в Москве-79.
Однажды, вернувшись после работы «домой» на 8-ю улицу Соколиной горы, обнаружила я передачку от мамы. Большой полиэтиленовый пакет с изображением джинсовой задницы “Wrangler” был набит всевозможной едой. А в числе прочего была там банка черной икры – деликатес по тем временам редкостный.
Не секрет, что в отряде еда лишней не бывает. Никогда. Но почему-то мы с девчонками –Олей Сморчковой и Мариной Черновой - решили сразу не трогать посылочку, оставить её до завтра, а тогда уж собрать народ и устроить пир горой. На первом этаже, в буфете, был холодильник, где можно было оставлять свои продукты, что все часто и делали. Туда мы и поставили всё это добро.
На другой день мы с Олей, глотая слюнки, открываем холодильник. Стоит наш пакет на прежнем месте, только вид у него какой-то… сдутый. Беру его, а там – только горбушка хлеба… Мы так и остолбенели. Решили, что кто-то по ошибке пакеты перепутал. Только путать-то было не с чем, в холодильнике почти ничего не было. Неужели кто-то так есть хотел, что ни слова не говоря (ни до, ни после!) чужим воспользовался? А тут ещё я про икру вспомнила, и так мне стало стыдно, как будто меня на месте преступления застукали. «Какой позор! – думаю. - Теперь народ узнает, что я тут икру трескаю!» И перед этим чувством отступило и всё моё недоумение, и возмущение по поводу дикости и невероятности самого происшествия. Кое-как пришли в себя. Ольга говорит: «Ирка, не расстраивайся. Чья икра – на ней не написано. То, что она тут была, ещё не значит, что ты её хотела одна съесть. А вот кто-то слопал чужое – пусть ему будет стыдно».
На другой день встречаю Серёгу Захарова. Он говорит: «Что с тобой?». Да вот, говорю, так и так - «всё пожрал хомяк». А про икру молчу, чтоб не позориться. Тут он и говорит:
- Большой такой пакет был, джинсы ещё на нём нарисованы?
- Угу.
- Там ещё банка икры была?
- ?!!
Пауза.
- Ирка, это моих рук дело.
Меня аж холодный пот прошиб. Не может быть! Серёга?!
А было вот что.
Где-то к концу отряда была создана специальная бригада по уборке строительного мусора с этажей корпуса «В». Было там человек пять, по-моему. Бригадиром поставили Серёгу. Мусора этого было выше крыши, бригада задерживалась до позднего вечера. Грязища была страшная: Серёга, черноусый, со смоляными кудрями, помню, становился равномерно белого цвета от цементной пыли. Возвращались чуть ли не заполночь, естественно - жутко голодные. Еду им то ли должны были оставлять, то ли они сами должны были покупать себе что-нибудь по дороге домой – точно не знаю. Короче, в тот вечер закончили они работу очень поздно, купить ничего не успели. Вернулись – еды никакой, пришли в буфет – пусто. Обозлились. Открыли холодильник - лежат чьи-то харчи. Серёга и принял бригадирское решение.
- Ирка, прости, но не мог я ребят голодными оставить. Всеобщего одобрения не встретил. Да и как? Продукты-то чужие. А когда икру обнаружили – разозлился окончательно. Мы там вкалываем в нечеловеческих условиях, а вы тут деликатесами балуетесь?! Ну и раскурочили весь мешок. Потом уже дошло, что был неправ. Не знал, перед кем извиняться, кому спасибо говорить.
Сказать, что у меня камень с души свалился – ничего не сказать. Спасибо тебе, Господи, что так всё обернулось!
- Ну что ты! Хоть вкусно было-то?
- Не то слово, я икру-то уж и не помню, когда ел!

Так мы с ним и стояли, благодаря и прося прощения. Хоть плачь, хоть смейся.