Олимпийский 1980-й. ССО МЭИ АВТФ «Калинин-80».

Краса и гордость СТЭМ-овской агитбригады – В.Кирюшкин, А.Лазарев, П.Маланов – «воюют» в лагерях, зато в агитбригаду влилась яркая команда представителей «авторского» направления «Москвы-79» – Г.Кирсанов, А.Карцев, М.Дикарев.

Завтра – первый выход «в свет», на большую сцену ДК колхоза им. С.М.Кирова. Сегодня вечером – въезд в «рутину» СТЭМа. Репетиция.

Цирковая труппа «Дубов Задунайских» – номер беспроигрышный. Репетируем «Запуск космического корабля «Аполлон» с мыса Канаверал и его полет». Мы с Кирсановым – в позе скульптуры Мухиной. Дикарев – в стартовой полусогнутой позиции. Кирсанов готовится дать стартовый пинок. (Тогда мы еще не знали, что Гена не просто играет, он буквально живет на сцене в предложенных обстоятельствах…).

Обратный отсчет… Пуск!…

Будь на месте Миши менее крепкий товарищ, он точно вышел бы на какую-нибудь орбиту. Дикарев же, всего – навсего, преодолел, без каких – либо затрат собственной энергии, сантиметров 50 – 70 пространства, после чего, вместо положенных по сценарию «Пи-пи-пи-пи» (радиосигнала корабля), заявил, ну, примерно, следующее…

Мол, если пусковую установку не образумят, он сам готов стоять хоть колхозником, хоть рабочей, но летать отказывается, поскольку ощущения в кормовом отсеке – не самые приятные.

Отсмеявшись, мы попытались объяснить Кирсанову, что со времен К.С.Станиславского зритель уже привык к театральным условностям и поверит в запуск корабля на орбиту даже при ИМИТАЦИИ стартового пинка. В разных вариациях подобные увещевания повторялись еще 3 или 4 дубля. Наконец, М.Дикарев, не отвлекаясь, выдал искомые «Пи-пи-пи». Ф-у-у-у. Номер срепетирован.

Следующий день. Мы в этом колхозе работаем уже второй год, нас знают, и, по всем признакам, любят, поэтому в зале – аншлаг.

На сцене – мы. Шагаем весело по разным коридорам, сдаем экзамены, поем и умничаем – «на ура».

Апофеоз. Цирк приехал!!! Вращаем ресторан Останкинской телебашни, Запускаем одно – и двумоторные геликоптеры, кукуем с боем. Из - за кулис А.Карцев (гитара, вокал) и не занятые в сценке артисты (вокал) профессионально озвучивают нашу проходку между номерами – «Пам-пам-пам-па-рай-ра»… И… Запуск. Мы с Кирсановым монументально застыли. На лице Дикарева – вся вековая скорбь обитателей Гарлема сплелась с мечтой об освоении космического пространства. Он еще не догадывался, что репетиция – это всего лишь подготовка к полету…, что Кирсанов, в данный момент, никакой не скульптурный колхозник, что он – олицетворение всей мощи НАСА, ее детонатор и спусковой крючок.

3, 2, 1, Ноль, Два нуля, … Пуск!!!

Репетиционный стартовый пролет превышен раза в три. Во время преодоления этих 1,5 – 2-х метров свободного полета, Миша с неполным успехом пытается задавить рвущиеся наружу слова, но, приземлившись, выдает безупречное «Пи-пи-пи».

В восторге грохочет зал, Кирсанов взахлеб радуется хорошо проделанной работе. Проходочку к очередному номеру проделать невозможно, поскольку струны гитары зажимает трясущаяся мускулатура плечевого пояса Карцева, остальная вокальная группа, тоже, закатившись, лишь слегка подхрюкивает. Не смеются двое. Я (с гордостью – не «раскололи»…, и не такое видали…, ай да я!!!) и Дикарев (по непонятной причине).

Однако, концерт надо продолжать. С трудом сорганизовав колонну – впереди гордый я, за мной полусогнувшийся Кирсанов, за ним полуразогнувшийся Дикарев, прошагиваем кружок без музыки. Я набираю в легкие воздух, чтоб объявить следующий номер… В это время слышу сдавленный шепот Дикарева : «Я тебе отомщу!!!»…

Следующий номер я объявил секунд через 120. Все это время зал недоуменно наблюдал, как на сцене захлебывались смехом мы с Кирсановым…