Малыш в кроватке смотрит на меня первым взглядом . Наверное страшно видеть все вверх ногами . Как будто ожидать чуда , приносящего горе . Стены и игрушки окружают теплым взглядом надежды и защищенности . Путь непонятен , но заманчив . На нем встретятся самоуверенность новой машины и жены , плохо скрытое высокомерие незаслуженно занимаемой должности и фотографии отдыха , снятые для показа гостям , неудобные для занятий любовью кровати с шелковыми простынями ручной вышивки и телефон не хуже , чем у болвана из кабинета с кожаной мебелью , салфетки зарплаты для вытирания пота стыда и любовница на должностях жены для знакомых и срочной вечерней работы для жены , билеты в ложу на спектакль модного извращенца и не разобранная , но гордая обладанием , коллекция марок далекого умершего . Этот путь проложен по громадному пустому городу , где уже давно не зажигают вечером фонари и двери в домах заперты молчанием обиды на возможный талант и страхом менять хорошее на лучшее , шепотом зависти за спиной и желанием быть не хуже других , сломанной ночной мечтой и собственными невоплощенными планами родителей , нелюбимым делом всей жизни и законами , придуманными для создания трудностей , жалобами на надвигающуюся старость и подделками принятых правил смеха и слез . В этом городе нет прямых улиц и низкое серое небо . За каждым углом следующий , заканчивающийся тупиком . В телефонных книгах пустые вырванные страницы , по одной на каждого бывшего друга . Каждый шаг прост выстрелом в спину и тяжел камнем за пазухой . Даже само намерение оплачивается вперед . Непосредственность стоит нескольких лишних рюмок , отличие - ссылок на странность гениев , жизнь не в шеренге - непонятного ощущения неловкости , желание быть не одним из , а просто - навязчивой пустотой мнений , натирающей ноги . Я засыпаю с пальчиком во рту под тишину маминой колыбельной . Стены и игрушки окружают…